Chapter XXVII (Глава 27)
| Chapter XXVII - In which Passepartout Undergoes, at a Speed of Twenty Miles an Hour, a Course of Mormon History | Глава 27, в которой Паспарту со скоростью двадцати миль в час изучает историю мормонов |
| During the night of the 5th of December, the train ran south-easterly for about fifty miles; then rose an equal distance in a north-easterly direction, towards the Great Salt Lake. | В ночь с 5 на 6 декабря поезд прошел около пятидесяти миль в юго-восточном направлении; затем он углубился на такое же расстояние к северо-востоку и приблизился к Большому Соленому озеру. |
| Passepartout, about nine o’clock, went out upon the platform to take the air. | Около девяти часов утра Паспарту вышел на площадку вагона подышать свежим воздухом. |
| The weather was cold, the heavens grey, but it was not snowing. | Погода стояла холодная, небо было серое, но снег больше не шел. |
| The sun’s disc, enlarged by the mist, seemed an enormous ring of gold, and Passepartout was amusing himself by calculating its value in pounds sterling, when he was diverted from this interesting study by a strange-looking personage who made his appearance on the platform. | Солнечный диск, разорвавший пелену тумана, походил на огромную золотую монету, и Паспарту занялся вычислением, сколько могло быть в нем фунтов стерлингов, как вдруг был отвлечен от этого полезного занятия появлением весьма странного персонажа. |
| This personage, who had taken the train at Elko, was tall and dark, with black moustache, black stockings, a black silk hat, a black waistcoat, black trousers, a white cravat, and dogskin gloves. | Этот субъект, севший в поезд на станции Элко, был долговязым мужчиной со смуглым лицом и черными усами, на нем были черные чулки, черная шелковая шляпа, черный жилет и черные панталоны, белый галстук и лайковые перчатки. |
| He might have been taken for a clergyman. | Он походил на священника. |
| He went from one end of the train to the other, and affixed to the door of each car a notice written in manuscript. | Переходя из вагона в вагон вдоль поезда, он на каждой дверце приклеивал рукописное объявление. |
| Passepartout approached and read one of these notices, which stated that Elder William Hitch, Mormon missionary, taking advantage of his presence on train No. 48, would deliver a lecture on Mormonism in car No. 117, from eleven to twelve o’clock; and that he invited all who were desirous of being instructed concerning the mysteries of the religion of the “Latter Day Saints” to attend. | Паспарту подошел к одному из этих объявлений и прочел, что почтенный «старец» Уильям Хитч, мормонский миссионер, пользуясь своим присутствием в поезде N_48, прочтет в вагоне N_117 между одиннадцатью часами и полуднем лекцию, посвященную мормонизму. Он приглашает джентльменов, желающих просветиться в вопросах таинств религии «святых последних дней», прослушать ее. |
| “I’ll go,” said Passepartout to himself. He knew nothing of Mormonism except the custom of polygamy, which is its foundation. | «Что ж, надо будет пойти», — решил про себя Паспарту, который знал о мормонах лишь то, что в основе их общежития лежит многоженство. |
| The news quickly spread through the train, which contained about one hundred passengers, thirty of whom, at most, attracted by the notice, ensconced themselves in car No. 117. | Новость быстро облетела поезд, в котором было около сотни пассажиров. Из этого числа свыше тридцати человек, привлеченных Интересом к лекции, разместилось к одиннадцати часам на скамейках вагона № 117. |
| Passepartout took one of the front seats. | Паспарту восседал в первом ряду верующих. |
| Neither Mr. Fogg nor Fix cared to attend. | Ни его господин, ни Фикс не обеспокоили себя посещением лекции. |
| At the appointed hour Elder William Hitch rose, and, in an irritated voice, as if he had already been contradicted, said, | В назначенное время «старец» Уильям Хитч встал и довольно раздраженным голосом, как будто ему кто-то заранее противоречил, закричал: |
| “I tell you that Joe Smith is a martyr, that his brother Hiram is a martyr, and that the persecutions of the United States Government against the prophets will also make a martyr of Brigham Young. Who dares to say the contrary?” | — Я вам говорю, что Джо Смит — мученик, что его брат Хайрем — тоже мученик и что преследования федеральным правительством пророков сделают также мучеником Брайама Юнга! Кто осмелится утверждать противное?! |
| No one ventured to gainsay the missionary, whose excited tone contrasted curiously with his naturally calm visage. | Никто не рискнул противоречить миссионеру, возбуждение которого контрастировало с его спокойным от природы выражением лица. |
| No doubt his anger arose from the hardships to which the Mormons were actually subjected. | Но, без сомнения, гнев его объяснялся тем обстоятельством, что мормонизм в то время подвергался преследованиям. |
| The government had just succeeded, with some difficulty, in reducing these independent fanatics to its rule. | Действительно, правительству Соединенных Штатов не без усилий удавалось смирять этих непокорных фанатиков. |
| It had made itself master of Utah, and subjected that territory to the laws of the Union, after imprisoning Brigham Young on a charge of rebellion and polygamy. | Так был подчинен федеральным законам штат Юта, после того как по обвинению в многоженстве и подстрекательстве к мятежу был заключен в тюрьму Брайам Юнг. |
| The disciples of the prophet had since redoubled their efforts, and resisted, by words at least, the authority of Congress. | С этого времени ученики пророка удвоили свои усилия и, не прибегая пока к открытым действиям, словесно боролись против постановлений конгресса. |
| Elder Hitch, as is seen, was trying to make proselytes on the very railway trains. | Вот почему «старец» Уильям Хитч вербовал приверженцев даже в поездах. |
| Then, emphasising his words with his loud voice and frequent gestures, he related the history of the Mormons from Biblical times: how that, in Israel, a Mormon prophet of the tribe of Joseph published the annals of the new religion, and bequeathed them to his son Mormon; how, many centuries later, a translation of this precious book, which was written in Egyptian, was made by Joseph Smith, junior, a Vermont farmer, who revealed himself as a mystical prophet in 1825; and how, in short, the celestial messenger appeared to him in an illuminated forest, and gave him the annals of the Lord. | С неистовыми жестами и завываниями он рассказывал своим слушателям историю мормонизма с библейских времен: «Как в Израиле мормонский пророк из колена Иосифа провозгласил положения новой религии и передал их своему сыну Морому; как много веков спустя перевод этой драгоценной книги, начертанной египетскими письменами, был сделан фермером из штата Вермонт, Джозефом Смитом-младшим, который объявился как пророк, исполненный откровения, в 1825 году; как небесный посланник предстал перед ним в блистающем лесу и передал ему послания всевышнего». |
| Several of the audience, not being much interested in the missionary’s narrative, here left the car; but Elder Hitch, continuing his lecture, related how Smith, junior, with his father, two brothers, and a few disciples, founded the church of the “Latter Day Saints,” which, adopted not only in America, but in England, Norway and Sweden, and Germany, counts many artisans, as well as men engaged in the liberal professions, among its members; how a colony was established in Ohio, a temple erected there at a cost of two hundred thousand dollars, and a town built at Kirkland; how Smith became an enterprising banker, and received from a simple mummy showman a papyrus scroll written by Abraham and several famous Egyptians. | В эту минуту несколько слушателей, мало интересующихся такими давними историями, покинули вагон; но Уильям Хитч, продолжая, рассказал, «как Смит-младший, поддержанный отцом, двумя братьями и несколькими учениками, основал религию „святых последних дней“ — религию, которой придерживаются не только в Америке, но и в Англии, Скандинавских странах и Германии, — религию, в числе последователей которой встречаются не только ремесленники, но и люди свободных профессий; как была создана колония в Огайо; как в основанном ими городе Киркланде был воздвигнут храм стоимостью в двести тысяч долларов; как Смит стал предприимчивым банкиром и получил от простого показывателя мумий папирус, написанный рукою Авраама и других знаменитых египтян». |
| The Elder’s story became somewhat wearisome, and his audience grew gradually less, until it was reduced to twenty passengers. | Повествование несколько затянулось, и ряды слушателей вновь поредели, в вагоне осталось теперь не более двух десятков людей. |
| But this did not disconcert the enthusiast, who proceeded with the story of Joseph Smith’s bankruptcy in 1837, and how his ruined creditors gave him a coat of tar and feathers; his reappearance some years afterwards, more honourable and honoured than ever, at Independence, Missouri, the chief of a flourishing colony of three thousand disciples, and his pursuit thence by outraged Gentiles, and retirement into the Far West. | Но «старец», нимало не обеспокоенный бегством слушателей, весьма подробно рассказал, «как в 1837 году Джо Смит обанкротился; как разоренные пайщики вымазали его дегтем и вываляли в перьях; как он вновь объявился через несколько лет еще более почитаемым и славным, чем раньше, став главой трехтысячной процветающей общины в Индепенденсе, в штате Миссури, и как, преследуемый ненавистью язычников, он вынужден был бежать на Дальний Запад». |
| Ten hearers only were now left, among them honest Passepartout, who was listening with all his ears. | Осталось только десять слушателей и среди них честные Паспарту, который слушал, развесив уши. |
| Thus he learned that, after long persecutions, Smith reappeared in Illinois, and in 1839 founded a community at Nauvoo, on the Mississippi, numbering twenty-five thousand souls, of which he became mayor, chief justice, and general-in-chief; that he announced himself, in 1843, as a candidate for the Presidency of the United States; and that finally, being drawn into ambuscade at Carthage, he was thrown into prison, and assassinated by a band of men disguised in masks. | Таким образом, он узнал, «как после долгих преследований Смит снова появился в Иллинойсе и в 1839 году основал на берегах Миссисипи город Нову-ля-Бель, население которого достигло двадцати пяти тысяч душ; как Смит стал мэром, верховным судьей и главнокомандующим; как в 1843 году он выставил свою кандидатуру на пост президента Соединенных Штатов; как в конце концов его заманили в ловушку в Карфагене; как он был брошен в темницу и убит замаскированной бандой…» |
| Passepartout was now the only person left in the car, and the Elder, looking him full in the face, reminded him that, two years after the assassination of Joseph Smith, the inspired prophet, Brigham Young, his successor, left Nauvoo for the banks of the Great Salt Lake, where, in the midst of that fertile region, directly on the route of the emigrants who crossed Utah on their way to California, the new colony, thanks to the polygamy practised by the Mormons, had flourished beyond expectations. | В эту минуту Паспарту был один-одинешенек в вагоне, и «старец», глядя ему в лицо, гипнотизировал его своим голосом, напоминая ему, как два года спустя после убийства Смита его преемник, вдохновленный свыше пророк Брайам Юнг, покинул город Нову и обосновался на берегах Соленого озера; и здесь, на чудесной земле, среди плодородных долин, расположенных на пути движения переселенцев из Юты в Калифорнию, он основал новую общину, которая благодаря мормонскому принципу многоженства неимоверно разрослась. |
| “And this,” added Elder William Hitch, “this is why the jealousy of Congress has been aroused against us! | — И вот, — заключил Уильям Хитч, — вот почему зависть конгресса ополчилась против нас! |
| Why have the soldiers of the Union invaded the soil of Utah? Why has Brigham Young, our chief, been imprisoned, in contempt of all justice? | Вот почему федеральные войска топчут землю Юты, почему наш вождь, пророк Брайам Юнг, незаконно заключен в темницу! |
| Shall we yield to force? Never! | Уступим ли мы силе? Никогда! |
| Driven from Vermont, driven from Illinois, driven from Ohio, driven from Missouri, driven from Utah, we shall yet find some independent territory on which to plant our tents. And you, my brother,” continued the Elder, fixing his angry eyes upon his single auditor, “will you not plant yours there, too, under the shadow of our flag?” | Изгнанные из Вермонта, изгнанные из Иллинойса, изгнанные из Огайо, изгнанные из Миссури, изгнанные из Юты, мы найдем новые независимые земли, где раскинем наши шатры… А-вы, мой верный ученик, — обратился «старец» к своему единственному слушателю, бросая на него гневные взгляды, — раскинете ли вы свой шатер под сенью нашего знамени? |
| “No!” replied Passepartout courageously, in his turn retiring from the car, and leaving the Elder to preach to vacancy. | — Нет! — храбро ответил Паспарту и пустился наутек, оставив одержимого вещать в пустыне. |
| During the lecture the train had been making good progress, and towards half-past twelve it reached the northwest border of the Great Salt Lake. | Во время этой проповеди поезд шел быстрым ходом и к половине первого дня достиг северо-западной оконечности Соленого озера. |
| Thence the passengers could observe the vast extent of this interior sea, which is also called the Dead Sea, and into which flows an American Jordan. | Отсюда путешественники могли обозреть на большом пространстве это внутреннее море, называемое так же Мертвым морем, в которое впадает американский Иордан. |
| It is a picturesque expanse, framed in lofty crags in large strata, encrusted with white salt — a superb sheet of water, which was formerly of larger extent than now, its shores having encroached with the lapse of time, and thus at once reduced its breadth and increased its depth. | Это прекрасное озеро обрамлено великолепными дикими утесами, широкие основания которых покрыты белым соляным налетом; его огромная водная поверхность занимала некогда еще более обширное пространство; со временем, по мере роста наслоений, поверхность озера уменьшилась, но глубина его возросла. |
| The Salt Lake, seventy miles long and thirty-five wide, is situated three miles eight hundred feet above the sea. | Соленое озеро, имеющее около семидесяти миль в длину и около тридцати пяти миль в ширину, расположено на высоте трех тысяч восьмисот футов над уровнем моря. |
| Quite different from Lake Asphaltite, whose depression is twelve hundred feet below the sea, it contains considerable salt, and one quarter of the weight of its water is solid matter, its specific weight being 1,170, and, after being distilled, 1,000. | Весьма отличное от Асфальтового озера, глубина которого больше на тысячу двести футов, оно содержит в своих водах значительный процент соли, а также до одной четверти растворенных твердых веществ. Удельный вес воды — тысяча сто семьдесят, если принимать вес дистиллированной воду за тысячу. |
| Fishes are, of course, unable to live in it, and those which descend through the Jordan, the Weber, and other streams soon perish. | Рыбы не могут жить в этом озере. Те из них, которые попадают сюда из Иордана, Вебера и других рек, быстро погибают; но утверждение, будто плотность воды в озере настолько значительна, что человек не может в него погрузиться, неверно. |
| The country around the lake was well cultivated, for the Mormons are mostly farmers; while ranches and pens for domesticated animals, fields of wheat, corn, and other cereals, luxuriant prairies, hedges of wild rose, clumps of acacias and milk-wort, would have been seen six months later. Now the ground was covered with a thin powdering of snow. | Вокруг озера лежат прекрасно возделанные земли, ибо мормоны очень привержены земледелию; повсюду разбросаны ранчо, загоны для домашнего скота, поля ячменя и овса, кукурузы, сорго, пышные луга, изгороди из шиповника, заросли акаций и молочая. Так выглядел бы этот край через шесть месяцев, летом, но в то время земля была запорошена тонким слоем снега. |
| The train reached Ogden at two o’clock, where it rested for six hours, Mr. Fogg and his party had time to pay a visit to Salt Lake City, connected with Ogden by a branch road; and they spent two hours in this strikingly American town, built on the pattern of other cities of the Union, like a checker-board, “with the sombre sadness of right-angles,” as Victor Hugo expresses it. | В два часа дня" пассажиры высадились на станции Огден. Поезд отходил дальше только в шесть часов вечера, и у мистера Фогга, миссис Ауды и обоих их спутников было достаточно времени, чтобы по небольшой железнодорожной ветке съездить из Огдена в «Город святых». Двух часов им вполне хватило для осмотра этого обычного американского города, который в качестве такового построен по единому стандарту Соединенных Штатов — в виде огромной шахматной доски с длинными холодными линиями и, как выразился Виктор Гюго, с «унылой мрачностью прямых углов». |
| The founder of the City of the Saints could not escape from the taste for symmetry which distinguishes the Anglo-Saxons. | Основатель «Города святых» не мог преодолеть присущего англосаксам стремления к симметрии. |
| In this strange country, where the people are certainly not up to the level of their institutions, everything is done “squarely”— cities, houses, and follies. | В этой удивительной стране, где люди отнюдь не находятся на уровне ее установлений, все делается «смаху»: города, дома, глупости. |
| The travellers, then, were promenading, at three o’clock, about the streets of the town built between the banks of the Jordan and the spurs of the Wahsatch Range. | В три часа дня наши путешественники уже прогуливались по улицам города, расположенного между рекой Иорданом и нижними отрогами Уосатчского хребта. |
| They saw few or no churches, but the prophet’s mansion, the court-house, and the arsenal, blue-brick houses with verandas and porches, surrounded by gardens bordered with acacias, palms, and locusts. | В городе было немного церквей; наиболее монументальными зданиями в нем были дом пророка, резиденция самоуправления и арсенал; отдельные дома были построены из голубоватого кирпича, обнесены верандами и галереями и окружены садами, где росли пальмы, акации и рожковые деревья. |
| A clay and pebble wall, built in 1853, surrounded the town; and in the principal street were the market and several hotels adorned with pavilions. | Город был опоясан построенной в 1853 году стеной из глины и булыжника. На главной улице, где находился рынок, высилось несколько украшенных флагами гостиниц. |
| The place did not seem thickly populated. | Мистеру Фоггу и его спутникам город показался не особенно густо населенным. |
| The streets were almost deserted, except in the vicinity of the temple, which they only reached after having traversed several quarters surrounded by palisades. | Улицы были почти пусты, кроме, однако, той части города, где находился храм; они достигли его, лишь миновав несколько кварталов, окруженных палисадами. |
| There were many women, which was easily accounted for by the “peculiar institution” of the Mormons; but it must not be supposed that all the Mormons are polygamists. | Женщин в городе было довольно много, что объясняется составом мормонской семьи. Не следует, однако, думать, что все мормоны — многоженцы. |
| They are free to marry or not, as they please; but it is worth noting that it is mainly the female citizens of Utah who are anxious to marry, as, according to the Mormon religion, maiden ladies are not admitted to the possession of its highest joys. | Они свободны поступать так, как желают, но надо отметить, что почти все жительницы штата Юты стремятся выйти замуж, ибо согласно религии мормонов небо на том свете не дарует блаженства незамужним женщинам. |
| These poor creatures seemed to be neither well off nor happy. | Эти несчастные создания не выглядят ни счастливыми, ни довольными. |
| Some — the more well-to-do, no doubt — wore short, open, black silk dresses, under a hood or modest shawl; others were habited in Indian fashion. | Некоторые из них, без сомнения, более богатые, носили свободные в талии черные шелковые жакеты, а на головах — капюшоны или скромные шали. Остальные были одеты в ситцевые платья. |
| Passepartout could not behold without a certain fright these women, charged, in groups, with conferring happiness on a single Mormon. | Паспарту в качестве убежденного холостяка не без некоторого чувства страха смотрел на этих мормонок, которые в количестве нескольких душ были призваны ублаготворять одного мормона. |
| His common sense pitied, above all, the husband. | С присущим ему здравым смыслом он представил себе этого несчастного мужа. |
| It seemed to him a terrible thing to have to guide so many wives at once across the vicissitudes of life, and to conduct them, as it were, in a body to the Mormon paradise with the prospect of seeing them in the company of the glorious Smith, who doubtless was the chief ornament of that delightful place, to all eternity. | Ему показалось устрашающим вести столько дам сразу через все превратности земного существования вплоть до мормонского рая, где мужу предстояло навсегда оставаться в компании с ними и с достославным Смитом, который должен будет украшать своим присутствием это место вечного блаженства. |
| He felt decidedly repelled from such a vocation, and he imagined — perhaps he was mistaken — that the fair ones of Salt Lake City cast rather alarming glances on his person. | Такая перспектива мало улыбалась Паспарту, и ему казалось даже — быть может, он в этом заблуждался, — что жительницы Грейт-Лейк-Сити бросали на него несколько взволнованные взгляды. |
| Happily, his stay there was but brief. | К счастью, пребывание Паспарту в городе было непродолжительным. |
| At four the party found themselves again at the station, took their places in the train, and the whistle sounded for starting. | Без малого в четыре часа наши путешественники вернулись на вокзал и вновь заняли места в своем вагоне. |
| Just at the moment, however, that the locomotive wheels began to move, cries of “Stop! stop!” were heard. | Раздался свисток, но в ту минуту, когда колеса локомотива пришли в движение и поезд стал набирать скорость, раздались крики: «Остановите! Остановите!» |
| Trains, like time and tide, stop for no one. | Тронувшийся поезд не останавливают. |
| The gentleman who uttered the cries was evidently a belated Mormon. | Джентльмен, издававший эти крики, был, очевидно, каким-то опоздавшим мормоном. |
| He was breathless with running. | Он мчался во весь дух. |
| Happily for him, the station had neither gates nor barriers. | К счастью для него, вокзал не имел ни дверей, ни барьеров. |
| He rushed along the track, jumped on the rear platform of the train, and fell, exhausted, into one of the seats. | Он перебежал дорогу, вскочил на подножку последнего вагона и, задыхаясь, упал на лавку. |
| Passepartout, who had been anxiously watching this amateur gymnast, approached him with lively interest, and learned that he had taken flight after an unpleasant domestic scene. | Паспарту, который с волнением следил за этими гимнастическими упражнениями, с живейшим интересом рассматривал опоздавшего, ибо узнал, что этот гражданин Юты удрал из дому после семейной сцены. |
| When the Mormon had recovered his breath, Passepartout ventured to ask him politely how many wives he had; for, from the manner in which he had decamped, it might be thought that he had twenty at least. | Когда мормон немного пришел в себя, Паспарту как можно вежливее осведомился у него о количестве жен: судя по поспешному бегству джентльмена, честный малый предполагал, что у того их должно было быть по крайней мере двадцать. |
| “One, sir,” replied the Mormon, raising his arms heavenward —“one, and that was enough!” | — Одна, сударь! — воскликнул мормон, воздевая руки к небу. — Только одна, но и этого вполне достаточно! |
Оставить комментарий
Для комментирования необходимо войти через 
Вконтакте